Взаимодействие психолога и священника в формате теоретико-практического подхода «дело жизни» (продолжение 3)

Ткаченко Александр Анатольевич

Кандидат педагогических наук, старший научный сотрудник, доцент кафедры психологии, профессор кафедры практической психологии Кировоградского института регионального управления и экономики.


<<<Предыдущая

Движущей силой этого процесса является деложизненная мотивация, которая проявляется аффектно. Это та энергия, которая связана «дальним» или «главным» (по А.Н.Леонтьеву [7]) «деложизненным» мотивом, способствующим функционированию соответствующего индивидуального методологического механизма, формирование которого является одним из основных предметов психологической работы. Без внешней помощи это осуществляется не лучшим образом, особенно когда к Идеальной личности выдвигаются высокие требования. Когда расхождение между тем что необходимо и тем что в действительности осуществляется становится особенно большим, возникает явление «бесоодержимости», какое мы связываем с «деложизненным» мотивом. Эмпирически было замечено, что подобная ситуация чаще возникает у одаренных, образованных и благочестивых личностей [2].

Практика. Наша «деложизненная» практика предполагает, что когда человек попадает в состояния «одержимости» во время «вычиток» под воздействием специальных молитв как «развернутого магического имени», в свернутом виде проявляется «содеянное» как индивидуальный миф. По-видимому не случайно А.Ф.Лосев, как пример такого мифа, приводит фрагмент молитвы из чина изгнания нечистой силы из требника Петра Могилы [8].

Основными действующими фигурами-субъектами такой практики являются психолог, священник и лицо, которое обращается за помощью. Психолог — работает как практик, исследователь, наставник, обеспечивает проработку «искаженных» жизненных смыслов, накопления необходимых теоретических знаний, практического и жизненного опыта и формирование собственной методологии осуществления «дела жизни», где основным инструментом является слово правды, как единица жизненного культурно-исторического процесса. Священник — актуализирует глубинный «деложизненный» мотив и проявление индивидуального «развернутого магического имени», основным инструментом которого выступает слово молитвы, воплощающее духовную истину. Лицо, которое обращается за помощью — выступает как реальна личность, которая стремится осуществлять свое дело жизни и достичь высшего назначения как идеальной личности.

В современной жизни существует два основных направления работы с этим явлением — медицинское и теологическое. Медицинский подход рассматривает его как болезнь эпилепсию (психическую форму) и предлагает лечить человека. Теологический подход рассматривает его как одержимость нечистой силой и предлагая человека спасать путем ее «изгнания». В отечественной православной традиции считается, что такая «нечистая сила» не привносится извне, а возникает во внутренней, психологической сфере человека и процедура «вычитки» лишь побуждает ее выявление [2].

Как показывает практика и жизнь, ни «лечение» ни «изгнание» желаемого эффекта не достигают. Поэтому мы предлагаем третий подход, успешно реализованный Ф.М.Достоевским, с которым соглашаются и психиатры, когда на первое место выступало сохранение духовного ядра личности путем критического отношения к этой «болезни». Именно поэтому творческий продукт писателя-пророка имеет большую силу психотерапевтического воздействия и духовного возрождения многих людей [9]. Ему удалось болезнь превратить в мощную мотивацию жизни и творчества. Именно из такой психологической позиции, которая направлена навыживание человека, мы и подходим к этому явлению в практическом творческом тандеме психолога и священника.

Как оказалось, здесь не хватало еще одного звена, чтобы на фоне спасения и лечения обеспечить жизнеспособность и выживание человека, что является сферой деятельности психологии, где благодаря стремлению к духовному росту и осуществлению «дела жизни» «эпилепсия» и «бесоодержимость» рассматриваются как мощный «деложизненный» мотив. Тогда в психопрактических взаимоотношениях системы психолог-клиєнт психолога/прихожанин священика-священик образуется целостный практический «медиатор», позволяющий человеку понимать и рефлексировать жизнь из позиции своего Идеала.

Можно сформулировать такое теоретическое предположение, что проявления «одержимости» являются неким «знаком» о входе человека в активную фазу процесса творения Идеальной личности как «избранной» Другим. Это побуждает расширение сознания к уровню личностного Идеала. Потому в эти моменты, особенно когда человек находится в бессознательном состоянии, важно объективно фиксировать все что происходит для следующего использования в психологической практике путем осмысления. Позитивные результаты такого осмысления обычно проявляются тогда, когда в процессе следующих процедур «вычиток» человек уже пытается удерживаться в сознании и не теряет ощущения реальности, не попадает в состояние одержимости, соединяет несоединимое «розширяя» сознание, прорывается в духовные сферы с «чистым» мышлением.

Тогда практическое взаимодействие психолога и священника в работе с явлением «бесоодержимости» является непосредственной «деложизненной» практикой относительно конкретного человека, где предметом выступает «развернутое магическое имя» как психо-духовная проработка личного (индивидуального) мифа, что и соединяет индивидуальные материальный и духовный миры. Для эффективного осуществления такой работы мы полностью соглашаемся с автором работы [3], что в своем взаимодействии священник, психотерапевт и психиатр должны понимать собственную сферу деятельности, свои цели и задания, не смешивая и не путая их, а лишь взаимодополняя друг друга. Наиболее правильным является рассудительное сочетание пастырской, врачебной и психологической помощи.

Впервые проявления «бесоодержимости» в нашей психологической и духовной практике возникли приблизительно одновременно у психолога (автора) и священника (отца Николая) более 10 лет тому назад во время соответственно исследования явления «духовно-природной психотерапии» [11] и церковных служб (по материалам которых вышла в эфир телепрограмма на областном телевидении). Впоследствии началось опосредствованное сотрудничество благодаря людям, которые обращались за помощью и к психологу и к священнику. Таким образом, начал накапливаться практический опыт, который обобщался, теоретически осмыслялся. В последнее время образовался практический тандем психолог-священник, начались пилотные исследования непосредственно на специальных православных службах-вычитках. Здесь использовался метод наблюдения, который предусматривал аудиозаписи и видеосъемку, которые проводились исключительно по личным заказом конкретных лиц и ограничивались лишь их потребностями. Всего было зафиксировано и проанализировано больше 30 служб. После каждой из них проводился диалог психолога и священника, что позволяло осмысливать и рефлексировать все что происходило, искать оптимальные варианты работы с людьми с использованием полученного материала. Все больше становилось понятным, что этот процесс нужно не столько тормозить путем «лечения» и удалять путем «изгнания», сколько интенсивно развивать личность и ее творческие способности путем осмысления содеянного и выявления конкретных деяний, ставших искомой причиной данных состояний.

В результате мы пришли к заключению, что более глубокое и масштабное эмпирическое исследование этого явления может пролить свет не только на сущность понятия «дело жизни», но и будущее психологической науки и практики как адекватной жизненным потребностям. Научно-теоретический и философско-психологический анализ всего накопленного материала позволил прийти к изложенным выше теоретических суждений и общему выводу, что явление «бесоодержимости» в известной мере непосредственно связано на уровне субъект-объектных отношений с Идеальной личностью как высшим назначением человека. Потому оно может рассматриваться как предмет психологической практики и исследования в виде «деложизненного мотива» на теоретическом и эмпирическом уровнях при условии тесного сотрудничества психолога и священника, как основных субъектов этого явления.

Библиография:

1. Балл Г.А. Психология в рациогуманистической перспективе: Избранные работы.-К.: Изд-во Основа, 2006.-408с.

2. Белорусов С.А. Психология и проблема бесоодержимости//Журнал практического психолога, №10-11, 2000.-С.25-51.)

3. Бимбат С.Д. Психоанализ и религия: о границах исследования религиозного опыта пациентов в психотерапевтической практике//Журнал практической психологи и психоанализа, №1, 2004.)

4. Зенько Ю. М. Трехвековой диалог психологии и религии в России // Христианское чтение: журнал СПбДА, 2000, №19, с. 82-165.

5. Зинченко В.П. Культурно-историческая психология: опыт амплификации. Вопросы психологи. 1993 №4.-С.5-15.

6. Зинченко В.П. Кризис или катастрофа? Психология и новые идеалы научности (материалы "круглого стола") //Вопросы философии, 1993, №5, Сс. 3 — 43.

7. Леонтьев А.Н. Философия психологии: Из научного наследия/Под ред. А.А.Леонтьева, Д.А. Леонтьева.-М.: Изд-во Моск.ун-та, 1994.-228с.

8. Лосев А.Ф. Философия. Мифология. Культура.-М.: Политиздат, 1991.-525с.

9. Мелехов Д. Е. Психиатрия и проблемы духовной жизни // Психиатрия и актуальные проблемы духовной жизни: Сборник памяти доктора медицинских наук, профессора Д. Е. Мелехова. — М.: Свято-Филаретовская Московская высшая православно-христианская школа, 1997. — С. 5–61.

10. Роменець В.А., Маноха І.П. Історія психології ХХ століття: Навч. посібник, — К.: Либідь, 1998. — 992с.

11. Ткаченко А.А. Духовно-природная психотерапия: (Эсхатологический аспект): Личностная и профессиональная элитарность.— Кировоград: КОД.— 220с.

12. Ткаченко О. «Діло» та «справа життя» як психологічні категорії // Психологія і суспільство, 2005, №1.-С.16-27.

13. Ткаченко О. Україна у вимірі психологічної практики «справа життя» // Психологія і суспільство, 2005, №3.-С.5-23.

14. Эльконин Б.Д., Зинченко В.П. Психология развития (по мотивам Л. Выготского) // Гуманитарная наука в России: Соросовские лауреаты. Философия, психология. М., 1996.

<<<Предыдущая